Грех и добродетель
ОГЛАВЛЕНИЕ
1. Батюшка, помогите, пожалуйста, понять выражение “сокрушенное сердце”. Как это сокрушение проявляется? Как его достичь? А если удается достичь каким-то чудом, как не уйти в самоуничижение и не впасть в уныние?
2. Чем отличается себялюбие и самолюбие от любви к себе, о которой Господь заповедовал нам?
3. Откуда появляется чувство вины? Правильно ли то, что человек его испытывает?
4. Христианское чувство любви - какое оно?
5. Есть ли разделение между добродетелью и личным отношением к ней. Например, я не люблю смиряться, но стараюсь это делать, потому что знаю, что смирение жизненно важно для души. Или мне нужно обязательно полюбить смирение? Любили ли смирение святые?
6. Есть ли какие-нибудь критерии, по которым можно сразу определить грань, где смирение, а где трусость?
7. Может ли послушание быть не на пользу, то есть, нужно ли выбирать, кому быть послушным? Или имеется ввиду послушание в более широком смысле как смирение?
8. Если вижу грех брата своего, означает ли это, что и во мне есть этот грех?
9. Страхи перед болезнью и смертью являются ли маловерием и трусостью?
10. Исключает ли любовь справедливость и равенство?
11. Гордость даже сильнее самого дьявола, ставшего заложником оной, или появилась от падшего архангела?
12. Объясните, пожалуйста, как понимать грех гортанобесия?
13. Как стяжать искреннее покаяние?
14. Грешно ли делать татуировки?
15. Расскажите, пожалуйста, верно ли, что все проблемы, в том числе со здоровьем, связаны с грехами?
1. Батюшка, помогите, пожалуйста, понять выражение “сокрушенное сердце”. Как это сокрушение проявляется? Как его достичь? А если удается достичь каким-то чудом, как не уйти в самоуничижение и не впасть в уныние?
Сердце сокрушенное - это сердце с покаянием. Когда человек смотрит на себя трезво, здраво, понимает свое несовершенство, понимает духовное состояние, не физическое, не интеллектуальное, не материальное, а именно духовное состояние, и сокрушается. Вот как я сокрушаюсь, что я грешу, что я хоть и каюсь, но опять грешу и не исправляюсь на своем пути. Сокрушение достигается духовной жизнью, молитвой к Богу, просьбой к Богу открыть все мои несовершенства и грехи, просьбой помочь каяться. Каяться, чтобы увидеть себя хуже другого человека, хуже всех людей, которые вообще есть. Чтобы не думать о себе горделиво, что, мол: “Пусть я и не как Силуан Афонский, но я хотя бы не такой, как Иуда, или как вон тот или тот человек”. Сокрушение достигается покаянием. Когда человек живет покаянием, сердце, конечно, смягчается и постепенно сокрушается, и не гордится, не возвышается уже, а находится в покаянии. Если достиг сокрушения “каким-то чудом”... Конечно, чудеса бывают, что Господь касается, сердце смягчается, но дальше, все равно Господь оставит всё на твою волю, все твои дальнейшие действия на твою свободу. Ты можешь сердце опять ожесточить, превратить его в камень или сохранить его в таком размягченном состоянии и каяться, сделать сердце сокрушенным. “Вдруг” и “чудом” это редко достигается, а достигается обычно борьбой, трудом. Как не уйти в самоуничижение? Но самоуничижение это уже другая вещь, построенная на гордости, на страхе каком-то, на том, что другие увидят, что я такой плохой. Это жалость о том, что я плохой в очах человека, а не в очах Божьих. Тут и начинается копание в себе, уныние: хочу быть в глазах девушки или юноши лучше, а я вот такой-сякой. Ведь самоуничижение обычно касается внешнего вида, внешних характеристик, не касается сокровенного сердца, потому что гордыня до глубины не доходит. Гордыня может покаяться только поверхностно, в чем-то несущественном. и даже каясь, она все равно будет гордиться. Так что самоуничижение это, скорее, гордыня, желание понравится человеку, а не Богу.
(Чаепитие 13.08.2020)
2. Чем отличается себялюбие и самолюбие от любви к себе, о которой Господь заповедовал нам?
Нет, Господь нам не заповедовал любовь к себе. В моем представлении себялюбие и самолюбие — это просто синонимы. То есть тут “себя-”, а тут “само-”. Какая разница? То есть это любовь к себе, любовь, направленная на меня.
Господь не заповедовал нам любовь к себе. В одном месте, наверное, вы ссылаетесь на то, когда Господь говорит, что нужно возлюбить ближнего как самого себя. Он просто приводит пример, что самого себя мы любим бесконечно. И ближнего мы должны любить также бесконечно. То есть у нас не должно быть рамок, что вот я люблю тебя ровно на пятьдесят рублей. Вот на сто уже не люблю, потому что сто - это последние мои деньги. Нет. Себя-то я люблю на сто рублей, значит и ближнего должен любить на сто рублей. Поэтому Господь не заповедует нам любовь к себе, он просто приводит пример, что мы знаем, что такое любовь к себе. А теперь, когда ты знаешь, что такое любовь к себе, прояви ее к другому, ближнему. Ну а себялюбие и самолюбие — это, конечно, противоположно любви к ближнему. Тем и отличается.
(Чаепитие от 23.07.2020)
3. Откуда появляется чувство вины? Правильно ли то, что человек его испытывает?
Чувство вины появляется, когда мы сделаем какой-то нехороший, быть может, недостойный поступок. Кому-то навредим, кого-то обидим вольно или невольно, кому-то причиним какое-то зло. Вот и возникает чувство вины. Мне кажется, это достаточно справедливое чувство. Наверное, чем более человек внимателен к ближнему своему, тем чаще он может это чувство испытывать. Другое дело, что чувство вины не должно порабощать человека, не должно убивать, как, впрочем, и любые другие эмоции. К примеру, гнев. Гнев нам дал Господь Бог. Святые отцы говорят, что гнев - Богом данная эмоция. Это что значит? Это значит, что, когда Господь дал человеку возможность испытывать гнев, он дал это с определенной целью. Чтобы я гневался на себя, на свои недостатки. Вот я, допустим, согрешил: помыслы принял или делом согрешил, - я должен на себя разгневаться. На свою вот эту немощь, на свое неумение бороться со страстями, с грехами. А я наоборот: согрешил-то вроде я, а начинаю гневаться на ближнего, да? Начинаю на другого переваливать. Так же и вина, чувство вины. Часто чувство вины перетекает в какую-то неприязнь перед этим человеком, желание прекратить с ним какое-то общение, еще что-то. Или начать говорить к унынию “Я все время виноват, я все время неправ”. Чувство вины может быть здоровым, может быть нездоровым. Если здоровое чувство вины, вы постараетесь эту вину исправить и идти дальше, а если нездоровое, то начинаете что-то уже придумывать. И исправлять уже не исправляете, и идете не в ту степь.
(Чаепитие от 23.07.2020)
4. Христианское чувство любви - какое оно?
Такие вопросы интересные вы задаёте. Что значит — какое чувство? Какое христианское чувство любви? Ну вот чувство любви. Не бывает вообще любовь христианской и не христианской. Мне кажется, что так как любовь по сути своей имеет Божественную природу, что Бог есть любовь, и любовь есть Бог, то можно говорить о том, что любовь — она абсолютная. Наверное, настоящая истинная любовь - ну, например, в семье - она будет одинаковой и в православной семье, и в католической, и в протестантской семье, и в мусульманской семье. Да, там могут налагаться какие-то национальные или исторические особенности. У мусульман мужская и женская половина домов есть. Кто-то видится с кем-то, кто-то не видится, кто-то ходит там, кто-то не ходит, у кого-то есть некоторая свобода, у кого-то нет. Но я думаю, что чувство любви понятно всем. Разные проповедники приезжали в какие-то дальние страны — Африка, Латинская Америка, Индия, Китай и сталкивались с таким же понятием любви человека к человеку, внутри семьи, внутри общины, внутри государства, с таким же, как и у христиан. Я не очень понимаю вопроса и как это описать. Христианское чувство любви — какое оно? Затрудняюсь.
(Чаепитие от 23.07.2020)
5. Есть ли разделение между добродетелью и личным отношением к ней. Например, я не люблю смиряться, но стараюсь это делать, потому что знаю, что смирение жизненно важно для души. Или мне нужно обязательно полюбить смирение? Любили ли смирение святые?
Кстати, этот вопрос был вчера у батюшки на листочке, я помню. Но батюшка почему-то не стал на него отвечать. Он прочитал, посидел, подумал и перешёл к другому вопросу. Не знаю, почему он не стал отвечать, вопрос хороший. И можно попробовать ещё раз подсунуть на следующем чаепитии, может быть, он ответит.
Я думаю, что, конечно, себя нужно понуждать на всякую добродетель. “Я не люблю смиряться”. Я тоже не люблю смиряться. “Но стараюсь это делать”. Я тоже стараюсь это делать. “Потому что знаю, что смирение жизненно важно для души”. Конечно, безусловно, под каждым словом подпишусь, как будто оно мое. Потому что так с любой добродетелью. Вы не заметили, что любая добродетель требует усилия, требует труда? Это согрешить легко, как воды напиться, как говорят, упасть. Тем более к падению меня подталкивает что-то, кто-то. Ну мы знаем, кто и что подталкивает. А вот добродетель получается трудом. Больше того, добродетель можно потерять, можно смиряться, смиряться, смиряться, смириться, а потом подумать - ой, какой я молодец, как я хорошо смирился. И должен начинать сначала. Потому что уже возгордился, потому что если я уже такой хороший, то почему он мне замечания делает, это что такое ещё. И начинаем смирение сначала.
Святые любили смиряться, святые искали этого смирение, святые придумывали себе специальные ситуации, чтобы смиряться. Допустим, многих святых вообще обвиняли в блуде, и предлагали им каких-то детей. И многие святые просто брали, и в поношение воспитывали ребёнка в монастыре, как знак своего падения, а потом только выяснялось, что этот ребёнок не имеет никакого отношения к нему, его оклеветали, а он смиренно с ним жил, и считал себя перед лицем братии, показывал, что он соблудил, согрешил, и так далее. Мне нравится высказывание одного старца, который говорил, что каждый день, когда ты вечером молишься о смирении, просишь у Бога, чтобы Господь дал тебе смирение, это все равно, что ты просишь о том, что ты выйдешь на улицу и первый встречный даст тебе пощечину. Понимаете? И вот действительно, я прошу: “Господи, помоги мне смириться, моей душе”. Как смириться? Чтобы мне принесли подарок сразу? Или чтобы пиццу бесплатную под дверь подсунули? Понимаете? Что значит “я хочу смириться”? Вот именно, что пойдёт не по-твоему, что приду завтра, а начальник на меня наорет, что мне, не знаю, пощечину дадут, что мне машину поцарапают, что на меня плюнут, что меня оскорбят. И вот тогда уже я начинаю понимать, смиряюсь я или не смиряюсь. То есть святые любили смиряться. И мы должны рассудком заставлять себя творить добродетель.
(Чаепитие от 23.07.2020)
6. Есть ли какие-нибудь критерии, по которым можно сразу определить грань, где смирение, а где трусость?
Мне кажется, что это совсем разные понятия. Трусость – это, наверно, боязнь того, что что-то будет в конечном итоге не по-моему: меня осмеют, меня ударят, меня выгонят, меня лишат премии/зарплаты. Я имею ввиду трусость не физическую, когда человек, например, боится прыгать в воду с вышки или боится высоты, а трусость духовную, связанную с человеком: что человек сильнее, что он принесет какие-то страдания. Смиренный человек, наверно, не может быть трусливым, потому что он все принимает как волю Божию. Получается, он свободен от скорбей. Знаете, в свое время святитель Василий Великий защищал Православие и выступал против арианской ереси (при императоре Валенте). И вот приходит к нему посланник, придворный и говорит: «Император тобой недоволен, и он прислал к тебе сказать, чтобы ты замолчал и больше не говорил». А свт. Василий Великий говорит: «Чем может напугать меня император? Я такой старый, что если он захочет предать тело мое мучениям, то от одного удара я сразу умру, не выдержу мучений. У меня ничего нет, поэтому император у меня ничего не отнимет, не сможет меня лишить имения. Ну, ничего у меня нет. Если император пошлет меня в какую-то ссылку: вся земля – Господня. И здесь, в городе, и там, где-то, я буду находиться на такой же земле Господней.» И придворный понял, что свт. Василия Великого не испугать, что он не трус. Придворный ушел и доложил об этом императору.
Поэтому, наверно, в критерии смирения есть какая-то внутренняя свобода от людской молвы, от поведения нашего ближнего или еще чего-то. А в трусости есть зависимость от человека, боязнь пострадать от этого человека. Не надо бояться страдать – страданием мы очищаемся, страданием мы исправляемся.
(Чаепитие от 01.10.2020)
7. Может ли послушание быть не на пользу, то есть, нужно ли выбирать, кому быть послушным? Или имеется ввиду послушание в более широком смысле как смирение?
Конечно, послушание имеет смысл и надо выбирать, кому. Это безусловно. Ведь можно слушаться и Гитлера, а потом удивляться, почему тебя судят как Нюрнбергского преступника на процессе. Кто-то просто, может быть, из каких-то соображений слушался Гитлера, но все равно был военным преступником.
Конечно, послушание может быть не на пользу. Когда я говорил сейчас про послушание, про послушливость, то, конечно, я брал такие правильные отношения – как в монастыре, или между чадом и отцом, и т.д. Есть просто нейтральные вопросы, допустим, послушание на работе начальнику. Начальник ничего безнравственного от тебя не требует, он требует от тебя в рамках выполнения твоей работы, твоих должностных инструкций, должностных обязанностей. И здесь, как правило, (если только нет каких-то специальных отношений с начальником, например, когда подчиненный более опытный и может начальнику указать на какие-то вещи), правильнее было бы безусловное послушание.
Знаете, как меня о. Владимир (Волгин) учил, что «я вот тебе говорю: сделай то-то. Ты не рассуждай и делай. Если у тебя есть какие-то соображения, то спроси: можно я уточню, дополню, что-то скажу вам? Если я тебе скажу можно – будешь говорить, если скажу нет – развернулся и пошел делать как я сказал». И вот это право что-то добавить батюшка давал мне достаточно редко: может быть один раз из десяти. То есть, хоть такая возможность и была, но практически такой возможности не было. Поэтому, безусловно, послушание обязательно должно быть кому-то правильному.
(Чаепитие от 01.10.2020)
8. Если вижу грех брата своего, означает ли это, что и во мне есть этот грех?
Вы знаете, это, конечно, не значит. Допустим, я вижу, как человек убивает на моих глазах, я же все-таки сам не убиваю. Но есть такой духовный закон, что если я буду осуждать брата за этот грех, то я рано или поздно в этот грех впаду. И даже если я буду осуждать, допустим, за убийство, за блуд, за пьянство своего брата, то очень возможно, что Господь меня смирит и я впаду в этот же грех.
Я помню один дьякон говорил: “Вы знаете, почему я такой толстый? (а он действительно был очень крупным) Потому что однажды в Троице-Сергиевой Лавре, когда ещё был молодым, осудил толстого дьякона, и поэтому я стал таким толстым”.
Конечно, мы можем видеть какие-то грехи и обязательно они в нас пребывают, но вот если мы начинаем осуждать, то Господь нас смиряет этим и мы впадаем в те же самые грехи.
(Чаепитие с о.Борисом от 17.09.2020)
9. Страхи перед болезнью и смертью являются ли маловерием и трусостью?
Вы знаете, я думаю, что не являются, это естественное чувство, страх перед болью, перед пытками, мучениями, это естественная человеческая слабость, немощь. Мы все свое тело оберегаем от ударов, боли, болезни, я бы сказал, что чрезмерный страх перед болезнью и смертью является маловерием.
Про трусость не буду говорить, так как трусость, по сути, понятие не духовное. Это понятие какое-то воинское, человек или трус или смелый.
Но маловерием является чрезмерное попечение об этом, когда начинаешь слишком много думать о том, как оно будет, когда я состарюсь, как я буду болеть, как я буду умирать… Все в руке Божьей. И Господь знает, как меня забрать, как меня к себе привести, если я достигну последнего часа. Не бойтесь! Думайте не о смерти, не о болезни, а о том, что последует за этой смертью.
Как сейчас говорилось, вопрос не когда я буду умирать, не какой смертью я буду умирать, а как я буду готов в момент смерти.
Серафим Саровский говорил такую фразу: “Если человек при жизни или в момент смерти не стяжет благодать Святаго Духа, он не сможет войти в Царствие Небесное”, то есть, не спасется. Видите, он говорит, при жизни, как это делали святые, или в момент смерти, как апостол Иаков говорил: “Впрочем, сам спасется, но так, как бы из огня”. В последний момент здание рушится, а из огня выскакивает, из этого горящего дома, человек, и сзади него здание рухнуло, рассыпалось, погребая других людей, все вещи, вообще всё, больше там уже ничего не спасешь из этого пожара, а человек все-таки выскочил в последнюю секунду, он спасся. Вот так по милосердию Божьему даже грешник может спастись, если будет иметь какое-то правильное устроение. Я может не бросил свои грехи, не всё исправил, но Господь меня спасет, если я буду каяться, если я буду в момент смерти мужественным и ненавидящим грех, не любящим грех, а ненавидящим грех. Поэтому важно, как умирать. Жить по-христиански нельзя, но можно по-христиански умереть. Давайте готовиться к тому, чтобы по-христиански умереть.
(Чаепитие с о.Борисом от 17.09.2020)
10. Исключает ли любовь справедливость и равенство?
Вы знаете, то, что мы сейчас читали, это просто из параллельных миров понятия, любовь Бога Отца привела не к равенству людей на земле, а к распятию Сына Человеческого. Пирамида перевернулась, вся тяжесть навалилась на Христа, все грехи мира легли на невинного Человека. Мне кажется, что настоящая любовь, даже человеческая любовь, в принципе исключает равенство. Если я, допустим, люблю свою жену, то какое равенство? Я буду стараться, чтобы ей было хорошо. А если я ее люблю, но стараюсь, чтобы мне было хорошо, то любовь ли это? Наоборот, как раз, любовь исключает равенство. И справедливость тоже исключает. Справедливо, чтобы я сейчас отдыхал, допустим, справедливо, чтобы я сейчас поел, а вот еды, к примеру, хватает на одного человека. И что же, будет любовью у своей жены или ребенка отнять хлеб и есть его? Наоборот, моя любовь меня поставит во второстепенное положение, не могу слово подобрать, в какое-то «униженное» положение, я наоборот свой кусок хлеба отдам. Как спасали детей в голод, холод, сами замерзали, а детей укрывали, сами от голода умирали, а детей выкармливали последними крохами. Понимаете, любовь и справедливость, и равенство просто антиподы какие-то. Любовь не ищет справедливости. Ну как возлюбленные, они считают там финансы или еще что-то? Нет, наоборот, я хочу отдавать! И чем больше я отдаю, тем я больше чувствую какую-то радость, что я для любимого человека постарался. Я думаю, что, конечно, любовь исключают справедливость и равенство.
(Чаепитие с о.Борисом от 17.09.2020)
11. Гордость даже сильнее самого дьявола, ставшего заложником оной, или появилась от падшего архангела?
Любой человек может победить гордыню. Просто дьявол насколько в ней укоренился. Человек может с ней бороться через смирение, самоукорение, контроль. Гордость – это, наверное, последнее, с чем подвижнику приходится сталкиваться. На первом месте – блудные грехи, грехи чревоугодия, потом более тонкие, и все заканчивается бранью с гордостью, так как, когда человек что-то сделает, сразу появляются мысли, что это я это поборол и вот возникает пища для гордости, с которой мы, безусловно, должны бороться. Как говорит Иоанн Лествичник в «Слове о чревоугодии», что даже если подвижник говорит, что победил чревоугодие, тот обманывает себя, потому что чрево к нам прилеплено и всегда будет воевать с нами. Получается, что даже простое чревоугодие я должен бороть всегда. Сегодня я отказался от лакомого кусочка, воздержался, не съел конфету, но завтра она опять будет лежат передо мной, и если даже не физически, то перед мысленным взором. Я могу, например, всю жизнь не есть мясо, но мечтать и желать его. И это будет, конечно, чревоугодием, потому что на каждый день мне нужна пища, нужна энергия. Иосиф Исихаст продолжительный срок, порядка 30 лет, ел по 75 г сухарей в день. Такие нормы были, возможно, в блокадном Ленинграде, но люди при этом умирали. Подвижник благодатью Божией сам себя обрекал на это, сам себя утеснял настолько, что питался такой скудной пищей. И не только он, но еще и о.Арсений подвизался так же, равно ему, много лет. И о.Иосиф никогда не называл о.Арсения своим учеником, но спостником, сподвижником, хотя отношения были именно как у духовного отца и духовного чада, и, конечно, о.Арсений во всем беспрекословно слушался о.Иосифа. Интересно, что потом, через какое-то время, как появилась община - пришел о.Афанасий, брат о.Иосифа, о.Харалампий, племянник о.Арсения, о.Ефрем и другие - они ослабили свой пост, потому что молодые монахи уже не могла так поститься, по 75 г сухарей в день есть, им надо было больше пищи. Потом, со временем они спускались все ниже и ниже, ближе к морю, так как слишком суровые условия были тяжелы для молодых монахов. Сначала они из скита Василия Великого спустились в скит Малой Анны, потом они перешли в другой скит, еще ближе к морю, где климат был помягче и потеплее, не было таких резких колебаний. Все это было сделано ради учеников, и, возможно немощь уже начиналась у о.Иосифа, связанная с такими трудами, изнурительным отношением к свою телу. Зато можно сравнить, что получил он, не угождая своему телу, и что получаем с вами мы, большинство людей, угождая своему телу. Какая божественная кончина у него, и какая будет у нас. Дай Бог нам сподобиться такой кончины, но, конечно, нужен труд.
(Чаепитие 20.08.2020)
12. Объясните, пожалуйста, как понимать грех гортанобесия?
Можно буквально воспринимать, когда гортань бесится, когда в гортани бес. Таким образом говорят про грехи чревоугодия, когда гортань, то куда попадает пища, путь, который она проходит в желудок, становится важным. Обычно гортанобесие - это когда хочется прям каких-то вкусных особенных пищей, когда хочется особенных вкусов и тд. Вот это называется гортанобесие. Или хочется в большом количестве пищу. Это один из символов чревоугодия. Когда человек начинает угождать пище. Чревоугодие — это более общее понятие. Между прочем, грех чревоугодия это и увлекаться одеждой, модой и тд. В любом случае угождение не духу, а чреву, утробе своей. А гортанобесие это конкретно услаждение пищей, вкусом пищи, видом пищи, цветом пищи, количеством пищи. Не только пищи, но и пития всякого разного.
(Чаепитие от 08.05.2020)
13. Как стяжать искреннее покаяние?
Лично мне кажется покаяние не бывает искреннее и неискреннее. Мы же, в конце концов, не лицемеры, мы же понимаем, приходя на исповедь, что я исповедую свою гордыню, но при этом сами себе не говорим: «Господи, я совершенно не гордый человек». Я же понимаю, что я гордый человек. Другое дело, что тут скорее под искренностью покаяния мы подразумеваем глубину покаяния. Что делать, чтобы искреннее покаяние становилось покаянием, при котором изменяется наша жизнь, скорее вот так вопрос можно сформулировать. А то, что я называю на исповеди, я уже не лукавлю перед священником, перед самим собой, перед Богом. Я уже говорю, что есть. А вот дальше самое главное – исправиться, самое главное - измениться. На это мы уже разные способы, конечно, должны употреблять. И в том числе, конечно, усердие возненавидеть грех, который мы совершили. Начать действительно укорять себя уже потом, после исповеди. Мы все в одном и том же исповедуемся. Редко появляются какие-то новые грехи, ну, может быть, что-то вспомним из прошлого. Но чтобы услышать что-то новое в своей жизни, такое у нас тоже редко бывает. Ну, может, бывает, какая-нибудь встреча или особенно ярко прогневались. Ну, в принципе, мы всегда гневаемся. Там, может был у нас какой-то неприятный эпизод, может, я даже с кем-то подрался. Ну подрался, это просто то, что вылезло из меня, мое ежедневное порой, к сожалению, раздражение, с которым я мало и плохо борюсь. Поэтому для искреннего покаяния надо меняться, надо заставлять себя меняться, надо трудиться.
(Чаепитие 04.01.2018)
14. Грешно ли делать татуировки?
Сейчас почему-то все больше и больше татуировок. Даже среди православных возникает желание их делать. Конечно, грешно делать татуировки. Совершенно неправильно и ненужно их делать. Потому что Господь создал нас с таким телом, которое у нас есть. И Церковь против пластических операций, хирургических вмешательств в тело с целью украшательства. Одно дело - у человека травма или врожденная проблема. Тогда, конечно, ее можно скорректировать с помощью медицины, хирургии. Но другое дело – специальное украшательство себя татуировками. Грешно, неправильно делать татуировки. Мы против этого.
15. Расскажите, пожалуйста, верно ли, что все проблемы, в том числе со здоровьем, связаны с грехами?
Нет, не верно. С грехами может быть связано многое, но грехами все нельзя объяснить. У нас есть пример многострадального Иова, у которого не было грехов, но которого Господь, зная верность Иова, попустил быть искушаемым от сатаны, от лукавого, до последней стадии. Сначала он лишился всего своего имения - а он был очень богатым человеком, потом лишился детей, а потом и тело его было поражено язвами, проказой, так что он очень сильно страдал. И все это не по грехам, а потому что Господь знал его силу воли и показал дьяволу, что Бога можно любить не только в благоденствии, но и в несчастье. И именно Иов сказал фразу, которая мне очень нравится: «Если я принимал из руки Божьей благое, то неужели из той же руки я не приму и худое?» Это ведь одна рука. Она дает и благо, и худое. Причем худое только кажется таковым, потому что после испытания сказано, что Бог вернул ему богатство, у него родились новые дети, которые утешали его, и он прожил много лет, был одним из долгожителей. Поэтому худое было только временным, и, пройдя через него, человек окреп, духовно вырос. Второй пример – в исцелении слепорожденного, когда апостолы, ученики Господа, то есть люди, которые понимали его учение, спросили: «Кто согрешил – он, слепорожденный, или родители его, что он родился слепым?» Господь отвечает: «Ни он, ни родители его. Но чтобы явилась слава Божия». То есть специально человек родился слепым, чтобы однажды в своей жизни мимо него проходил Спаситель, увидел эту слепоту и исцелил его от слепоты. И сказано, что от века не было, чтобы слепорожденный прозрел. Это Господь явил свое величие, свою любовь к человеку. И человек этот прославлял Бога, наверняка получил духовный опыт. Я не помню, есть ли данные о дальнейшей судьбе этого человека. По-моему, он сподобился потом мученического венца за Христа в будущем, но точно не помню. Поэтому проблемы здоровья лишь отчасти связаны с грехом. Мы часто говорим, что при нарушении заповедей Божьих мы нуждаемся во вразумлении. То есть я грешу, я нарушаю заповеди Божии, после этого мне необходимо вразумление. И Господь часто для этого прибегает к болезням. Но нет знака тождества между болезнями и грехами. Например, блаженная Матрона, святость которой мы видим. После многих лет после ее блаженной кончины люди к ней прибегают, приезжают, в очереди стоят, а она ведь была слепой, увечной, убогой. Убогой в смысле болезненности. Но при этом насколько она была велика перед Богом. Разве она была грешнее всех, если она такая больная? Грешнее меня, который здоровее ее в тысячу раз? Наоборот, она была святее меня, но просто вот так сила Божья в немощи является.
Наверх к оглавлению